В книжном магазине «Библио-глобус», что напротив главного здания ФСБ, состоялась презентация сборника «Лимонка в тюрьму». О книге рассказали и ответили на вопросы читателей редактор и автор послесловия Захар ПРИЛЕПИН и вождь незарегистрированной национал-большевистской партии писатель Эдуард ЛИ­МО­НОВ.

За­хар При­ле­пин на­чал свою речь в иро­ни­че­с­ком клю­че:

– По­след­ние лет двад­цать пять в Рос­сии бы­ли по­свя­ще­ны очень важ­но­му и мно­го­му­д­ро­му за­ня­тию: све­де­нию счё­тов с со­вет­ской вла­с­тью. Вы­шло ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во ли­те­ра­ту­ры о со­вет­ской пе­ни­тен­ци­ар­ной си­с­те­ме, со­вет­ских тюрь­мах. Это ак­тив­но об­суж­да­лось, ста­ло од­ной из при­чин то­го, что мы ре­ши­ли об­ме­нять жизнь в Со­вет­ском Со­ю­зе на жизнь в дру­гой стра­не, и всё это про­ис­хо­ди­ло под сло­га­ном: «Так жить нель­зя»… За всей этой дей­ст­ви­тель­но важ­ной те­мой как-то со­вер­шен­но не бы­ло вид­но, что се­го­дня у нас в тюрь­мах си­дит ко­лос­саль­ное ко­ли­че­ст­во лю­дей, про­ис­хо­дят са­мые на­сто­я­щие че­ло­ве­че­с­кие тра­ге­дии. И ма­ло кто зна­ет та­кой уди­ви­тель­ный факт: в про­цент­ном от­но­ше­нии се­го­дня в Рос­сии си­дит боль­ше лю­дей, чем при Ста­ли­не.

В том чис­ле си­дят или си­де­ли чле­ны за­пре­щён­ной в 2007 го­ду на­ци­о­нал-боль­ше­вист­ской пар­тии. Сей­час от­бы­ва­ют срок де­вять чле­нов ор­га­ни­за­ции, а во­об­ще око­ло ста двад­ца­ти че­ло­век про­шли че­рез тюрь­мы и про­си­де­ли в об­щей слож­но­с­ти 170 лет. Это ог­ром­ный опыт, обой­ти ко­то­рый со­вер­шен­но не­воз­мож­но, это опыт, вы­не­сен­ный из де­сят­ков рос­сий­ских тю­рем и зон. И об этом кни­га «Ли­мон­ка в тюрь­му». Все её ав­то­ры про­ве­ли ка­кое-то вре­мя в за­клю­че­нии в Рос­сии или в стра­нах быв­ше­го Со­вет­ско­го Со­ю­за. По­тря­са­ю­щие че­ло­ве­че­с­кие до­ку­мен­ты, по­ра­жа­ю­щие сво­ей прав­ди­во­с­тью, точ­но­с­тью, мо­щью. От­ча­с­ти эта кни­га под­во­дит ито­ги по­след­не­го де­ся­ти­ле­тия в Рос­сии.

Эду­ард Ли­мо­нов:

– По стран­но­му сте­че­нию об­сто­я­тельств на­ша пре­зен­та­ция про­хо­дит седь­мо­го ап­ре­ля, в тот са­мый день, ког­да ме­ня по­са­ди­ли в 2001 го­ду. Си­дел я по мас­шта­бам Рос­сии не­дол­го – два с по­ло­ви­ной го­да, но ус­пел вку­сить все пре­ле­с­ти и удо­воль­ст­вия за­клю­че­ния… Тюрь­ма, это, ко­неч­но, не­сча­с­тье, но не обя­за­тель­но толь­ко не­сча­с­тье. Я в тюрь­ме по­му­д­рел, уп­ро­чил свои фи­ло­соф­ские ос­но­вы бы­тия. Бла­го­да­ря тюрь­ме, они ста­ли у ме­ня проч­ны­ми и ос­но­ва­тель­ны­ми.

Пят­над­цать ме­ся­цев я про­вёл в тюрь­ме Ле­фор­то­во, где уму­д­рил­ся на­пи­сать семь книг. И ещё бо­лее не­ве­ро­ят­но, что пе­ре­дал все эти кни­ги на во­лю. Они бы­ли из­да­ны. Как я это сде­лал, я не ска­жу… В тюрь­ме пи­са­те­ли и рож­да­ют­ся, и рас­цве­та­ют. Я те­перь ду­маю, что это был са­мый пло­до­твор­ный пе­ри­од в мо­ей жиз­ни. Са­мый тя­жё­лый, ко­неч­но, со стра­да­ни­я­ми, вы­нуж­ден­ным мо­на­ше­ст­вом, но, тем не ме­нее, по­лу­чи­лась эта­кая бол­дин­ская осень.

Стре­мить­ся в тюрь­му, ко­неч­но, не на­до, но ес­ли вдруг по­па­дё­те, то зай­ми­тесь там по­лез­ны­ми де­ла­ми. Во-пер­вых, чи­тай­те. В тю­рем­ных биб­ли­о­те­ках чу­до­вищ­ные, раз­бух­шие то ли от слёз, то ли ещё от че­го, кни­ги. Вы­бор до­воль­но боль­шой. Слож­нее все­го дож­дать­ся До­сто­ев­ско­го – он по­сто­ян­но, осо­бен­но «Пре­ступ­ле­ние и на­ка­за­ние», – на ру­ках.

Ес­ли се­рь­ёз­но, то, я ду­маю, в Рос­сии все­гда бу­дут тюрь­мы, бу­дут за­клю­чён­ные, и все­гда бу­дут пи­са­те­ли, си­дя­щие в тюрь­мах. И в би­о­гра­фии не­си­дев­ше­го пи­са­те­ля все­гда бу­дет слов­но че­го-то важ­но­го не хва­тать… Но я, ко­неч­но, ни­ко­го из пи­са­те­лей ту­да не за­ма­ни­ваю, в том чис­ле и За­ха­ра.

В этой кни­ге пред­став­ле­но твор­че­ст­во на­ших то­ва­ри­щей, поч­ти трид­цать ав­то­ров. Все они до­стой­ны – кто-то на гла­зах ста­но­вит­ся про­фес­си­о­наль­ным пи­са­те­лем, кто-то на­вер­ня­ка ста­нет…

– Объ­яс­ни­те, по­жа­луй­ста, на­зва­ние кни­ги.

Э.Л.: На­зва­ние от­сы­ла­ет к од­ной из ру­б­рик из­да­ва­е­мой на­ми ког­да-то га­зе­ты «Ли­мон­ка». Ру­б­ри­ка на­зы­ва­лась «Ли­мон­ка в…». Мы бро­са­ли ус­лов­ную ли­мон­ку в ту или иную про­бле­му. Сей­час мы бро­си­ли её в тюрь­му.

– Как воз­ник­ла идея этой кни­ги? По ка­ко­му прин­ци­пу от­би­ра­ли ав­то­ров?

З.П.: От­би­ра­ли по про­сто­му прин­ци­пу – че­ло­век си­дел, и об этом на­пи­сал не­кий текст. Сти­хи, про­зу, ста­тью, днев­ник. А на­счёт идеи… У нас се­го­дня есть очень из­ве­ст­ный за­клю­чён­ный с ин­те­рес­ной судь­бой – Ми­ха­ил Хо­дор­ков­ский. С ним пе­ре­пи­сы­ва­ют­ся ве­ли­кие рус­ские пи­са­те­ли, о нём пи­шет мно­го «Но­вая га­зе­та». Вни­ма­ние к не­му ог­ром­ное. Но, на­при­мер, пе­ре­пи­с­ка Хо­дор­ков­ско­го с Люд­ми­лой Улиц­кой по­че­му-то бы­ла по­свя­ще­на со­вет­ско­му пе­ри­о­ду жиз­ни Хо­дор­ков­ско­го. Улиц­кая рас­спра­ши­ва­ет, как он всту­пил в ком­со­мол, как учил­ся в шко­ле, как ра­бо­тал на со­вет­скую во­ен­щи­ну и стыд­но ли ему это вспо­ми­нать. У ме­ня воз­ник­ло ощу­ще­ние, что Хо­дор­ков­ско­го по­са­ди­ли при Хру­щё­ве, и он всё си­дит, и с ним мож­но го­во­рить толь­ко о со­вет­ской вла­с­ти, со­вет­ском про­шлом. Но у нас дав­но уже дру­гая стра­на, дру­гие тюрь­мы. И это дру­гое не­об­хо­ди­мо бы­ло ос­ве­тить. И по­лу­чи­лась, я счи­таю, не про­сто кни­га о тюрь­мах – это бо­лее важ­ный учеб­ник пси­хо­ло­гии, чем все те, что мно­гие из нас чи­та­ют, пы­та­ясь ра­зо­брать­ся в се­бе и ок­ру­жа­ю­щем ми­ре.

Тюрь­ма, как я не раз слы­шал от сво­их то­ва­ри­щей, это тер­мо­метр че­ло­ве­че­с­ко­го ду­ха. На­сколь­ко ты че­ло­век, на­столь­ко ты муж­чи­на или жен­щи­на (в кни­ге, кста­ти, есть про­из­ве­де­ния де­ву­шек); на­сколь­ко ты спо­со­бен про­не­с­ти свою че­ло­ве­че­с­кую суть и стать че­рез этот ад. Это на­сто­я­щая шко­ла жиз­ни.

– Ска­жи­те, ка­кой про­цент ва­ших со­рат­ни­ков, кто от­си­дел, воз­вра­ща­ют­ся к де­я­тель­но­с­ти ор­га­ни­за­ции?

З.П.: Я так или ина­че знаю всех этих лю­дей. И да­же ес­ли они от­хо­дят от ор­га­ни­за­ции, от пар­тий­ной де­я­тель­но­с­ти, то пе­ре­жи­ва­ют по это­му по­во­ду, и го­ды в пар­тии вспо­ми­на­ют очень теп­ло. Как ни кру­ти, для мно­гих, ес­ли не для всех, это бы­ло са­мое важ­ное вре­мя их жиз­ни, пе­ри­од про­яв­ле­ния на­и­выс­ших че­ло­ве­че­с­ких ка­честв… Вспо­ми­на­ют­ся сло­ва Эду­ар­да о том, что лю­дей мож­но по­де­лить на тех, у ко­го длин­ная во­ля, и тех, у ко­го ко­рот­кая. Лю­ди раз­ные, но и для тех, и для дру­гих вре­мя, про­ве­дён­ное в пар­тии, бы­ло вре­ме­нем их на­и­выс­шей пас­си­о­нар­но­с­ти.

– Эду­ард Ве­ни­а­ми­но­вич, то, что вы де­ла­е­те сей­час и в Ин­тер­не­те, и в ре­аль­ной жиз­ни, очень важ­но. Вы – че­ло­век ду­ха, и это уди­ви­тель­но, что у нас ещё ос­та­лись та­кие лю­ди. Ва­ши по­сты в Ин­тер­не­те, ко­то­рые вы на­зы­ва­е­те про­по­ве­дя­ми, име­ют боль­шое зна­че­ние. Ин­те­рес­но, а в кни­гу эти про­по­ве­ди со­бра­ны бу­дут?

Э.Л.: У ме­ня, как и всех лю­дей, к Ин­тер­не­ту двой­ст­вен­ное от­но­ше­ние. С од­ной сто­ро­ны, он об­на­жа­ет чёр­ные ду­ши не­ко­то­рых на­ших со­вре­мен­ни­ков, но, с дру­гой сто­ро­ны, это уди­ви­тель­ное сред­ст­во ин­фор­ма­ции. Я не всту­паю в Ин­тер­не­те в ди­а­ло­ги, на это нет вре­ме­ни. Ес­ли от­ве­чать, то не хва­тит и двад­ца­ти че­ты­рёх ча­сов в сут­ках… Я по­ни­маю, что лю­дям ча­с­то нуж­ны объ­яс­не­ния, и из-за это­го в де­ка­б­ре я стал пи­сать та­кие про­по­ве­ди, где объ­яс­няю свою по­зи­цию, по­ли­ти­че­с­кие про­цес­сы, кля­ну сво­их ны­неш­них вра­гов. Бу­дет ли кни­га про­по­ве­дей?.. На­вер­но, не бу­дет. Это пуб­ли­ци­с­ти­ка, си­ю­ми­нут­ные ве­щи. Но, впро­чем, по­жи­вём – уви­дим.

– Пла­ни­ру­ют­ся ли ещё кни­ги, по­доб­ные «Ли­мон­ке в тюрь­му»?

З.П.: Бы­ла кни­га «Ли­мон­ка в Чеч­ню», где бы­ли до­ку­мен­ты и сви­де­тель­ст­ва пар­тий­цев, про­шед­ших вой­ну в Чеч­не… Прав­да, кни­гу, ка­жет­ся, в по­след­ний мо­мент пе­ре­име­но­ва­ли в из­да­тель­ст­ве… Бы­ла кни­га «По­ко­ле­ние «Ли­мон­ки»… В Рос­сии мно­го бо­лез­нен­ных тем, по­это­му еще не­сколь­ко ли­мо­нок мы, на­де­юсь, мет­нём. Мно­гое за­ви­сит от то­го, как ра­зой­дёт­ся эта кни­га. Ес­ли бу­дет оче­ви­ден ин­те­рес, то это даст нам воз­мож­ность со­би­рать но­вую. А за эту – по­клон из­да­тель­ст­ву «Центр­по­ли­граф».

– Во­прос обо­им пи­са­те­лям: вы свои кни­ги ко­му-ни­будь кон­крет­но ад­ре­су­е­те? В пла­не воз­ра­с­та, со­ци­аль­но­го по­ло­же­ния…

З.П.: Я пы­та­юсь вы­яс­нить в кни­ге во­про­сы, важ­ные для ме­ня са­мо­го. У Эду­ар­да есть за­ме­ча­тель­ная фра­за… Ему как-то ска­за­ли об од­ной его кни­ге: «Ва­ши чи­та­те­ли вас не пой­мут». И он от­ве­тил: «Да пле­вать я хо­тел на сво­их чи­та­те­лей». На са­мом де­ле, это, мо­жет быть, сфор­му­ли­ро­ва­но гру­бо­ва­то, но это важ­ное ка­че­ст­во для пи­шу­ще­го че­ло­ве­ка. Ес­ли ты бу­дешь ду­мать о том, как вос­при­мут твою но­вую кни­гу лю­ди, ко­то­рые те­бя по­лю­би­ли за про­шлую, бу­дешь ста­рать­ся про­лон­ги­ро­вать свой ус­пех, уда­чу, это про­сто ту­пик.

Э.Л.: До­ба­вить, соб­ст­вен­но, не­че­го. Я лишь про­ци­ти­рую ещё мо­ло­до­го Жи­ри­нов­ско­го. Ему во вре­мя ка­кой-то по­ле­ми­ки крик­ну­ли из за­ла: «Жи­ри­нов­ский, я за вас не бу­ду го­ло­со­вать!» На что Жи­ри­нов­ский от­ве­тил: «А пять­де­сят мил­ли­о­нов – бу­дут!»

– За­хар, вы под­дер­жи­ва­е­те от­но­ше­ния с дру­ги­ми, бо­лее си­с­тем­ны­ми, ав­то­ра­ми? На­при­мер, с Ни­ко­ла­ем Ста­ри­ко­вым, Дми­т­ри­ем Бы­ко­вым?

З.П.: Бы­ков – си­с­тем­ный ав­тор? Этим со­об­ще­ни­ем вы ме­ня ра­зо­ча­ро­ва­ли…

Э.Л.: Ес­ли кто-то хо­чет ис­пор­тить Бы­ко­ву на­ст­ро­е­ние, пе­ре­дай­те, что он, ока­зы­ва­ет­ся, си­с­тем­ный ав­тор.

З.П.: С «си­с­тем­ным» ав­то­ром Бы­ко­вым я дру­жу. Од­ну кни­гу Ста­ри­ко­ва, по­да­рен­ную им са­мим, я про­чёл… Во­об­ще я дру­жу со мно­ги­ми пи­са­те­ля­ми, ху­дож­ни­ка­ми, му­зы­кан­та­ми… От­ве­тить на ваш во­прос мо­гу так: да, под­дер­жи­ваю от­но­ше­ния.

– За­хар, как про­те­ка­ет ва­ша ра­бо­та в жур­на­ле «Ого­нёк»?

З.П.: Я не ра­бо­таю в жур­на­ле «Ого­нёк» – я ве­ду там ко­лон­ку. Ко­лон­ки я ве­ду в две­над­ца­ти–пят­над­ца­ти из­да­ни­ях по Рос­сии. В «Огонь­ке» пе­ча­та­юсь ре­гу­ляр­но, так как там мне поз­во­ля­ют пи­сать лю­бые ве­щи, под­ни­мать лю­бые во­про­сы. Го­во­рить, к при­ме­ру, об из­би­е­нии Оле­га Ка­ши­на, о мо­ей сим­па­тии к Ку­бе, о си­дя­щих нац­бо­лах. Глав­ный ре­дак­тор Вик­тор Ло­шак, хоть, как я по­ни­маю, кар­ди­наль­но дру­гих взгля­дов че­ло­век, чем я, но ни ра­зу он не ста­вил мне ка­ких-то ус­ло­вий, ог­ра­ни­че­ний.

– Эду­ард, вы по-преж­не­му со­труд­ни­ча­е­те с жур­на­лом «GQ»?

Э.Л.: Ме­ня пе­ре­ве­ли на ска­мей­ку за­пас­ных. День­ги пла­тят, но пе­ча­та­ют в ка­ком-то фор­ма­те, где ме­ня труд­но про­честь. Я по­ла­гаю, что это та­кая ста­дия пе­ред уволь­не­ни­ем… Сме­нил­ся ре­дак­тор, Ус­ков, ко­то­рый ме­ня, труд­но­го ав­то­ра, за­щи­щал ког­тя­ми и зу­ба­ми от всех же­ла­ю­щих ме­ня уб­рать и ли­шить за­ра­бот­ка. Но власть в жур­на­ле сме­ни­лась, и я на оче­ре­ди к вы­ле­ту. Жаль, ко­неч­но, день­ги там пла­тят не­пло­хие… Но, как го­во­рит­ся, бу­дем на­де­ять­ся, что всё бу­дет хо­ро­шо.

Записал Роман СЕНЧИН

http://rblogger.ru/2012/04/07/limonka-v-tyurmu/