В Издательстве «Центрполиграф» вышла новая книга известного английского писателя, автора детективов Питера Джеймса - «Убийственное совершенство». Накануне его визита писателя в Москву корреспондент Woman Space пообщалась с писателем и узнала много интересного о героях его книг, о генетическом коде, о мистике в жизни Питера Джеймса и о многом другом.

Питер, вы много путешествуете – какое место на земле особенно впечатлило вас?

Думаю, все места. Неделя, которую я провел в монашеской общине на горе Афон в Греции, была особенно восхитительной — меня это настолько вдохновило: люди, которых я там встретил, были просто СОВЕРШЕННЫ. Мало, кто слышал про это место — это полуостров на севере Греции, около 30 км длинной и 5 км шириной, в абсолютно диком, первозданном виде, там нет дорог, местность огорожена горами, и единственный способ туда добраться — на лодке. Основанная в 950 году н.э мужская монастырская община состоит из 20 монастырей, большая часть которых — Греческие Православные, но есть среди них и один Русский Православный. Ни одна женщина никогда не была допущена туда, единственные представительницы женского пола, которые допущены на полуостров — это цыплята. Там не имеют права находиться ни женские особи собак, ни кошек... Мужчины же, перед тем как посетить монастырь, должны предстать в Монашеском бюро в Салонниках перед комиссией из 3-х монахов, и если они заподозрят в мужчине переодетую женщину, то в доказательство нужно будет снять штаны. Гора Афон изумительно красивая, на полуострове нет никакого транспорта, за исключением мини-автобуса Скорой помощи, - и 20 тысяч жителей-монахов. Их жизнь очень своеобразная, они отрицают все удовольствия. Я был там с тремя друзьями, и однажды вечером после ужина мы сидели на улице, курили сигары - это разрешено — и смеялись. К нам подошел монах и сказал: «Просьба не смеяться».

Один современный российский поэт сказал, что вдохновение – это для дилетантов, а профессионал должен каждый день садиться за стол и писать. Вы с этим согласны?

Я полностью с этим согласен. Кто-то как-то сказал: «Гений — это 1 процент вдохновения и 99 процентов пота». Это абсолютно верно. У меня есть друг, жена которого номерной психиатр в Голливуде. Я как-то спросил у нее — есть ли что-то общее среди ее клиентов, которые в жизни достигли больших успехов? Она ответила: «Настойчивость». Она объяснила, что талант есть у многих, но лишь некоторые обладают настойчивостью, которая позволяет им стать тем, кем они стали. Это и мой случай.

Вы коллекционируете автомобили - о какой машине, которой еще нет в вашей коллекции, вы мечтаете?

Есть много машин, которые мне хотелось бы иметь, но у меня их нет: Феррари 458, Шелби Мустанг, Корветт 1966, Корд (американская автомобильная марка, принадлежавшая компании Auburn Automobile с 1929 по 1932 год и затем с 1936 по 1937 год — прим. ред.), и мне бы очень хотелось иметь лунную модель.

В вашей новой книге «Убийственное совершенство» врач-генетик предлагает создать код совершенного человека. Вы верите, что такое возможно в ближайшем будущем?

Меня всегда очень интересовала наука - и особенно то, насколько научные достижения обгоняют нашу эволюцию, с точки зрения нашей способности понимать и использовать эти достижения. Наука, возможно, сделала поход к дантисту менее болезненным и пугающим, чем когда я был ребенком — мой дантист тогда крутил педаль ногой, - но в то же время дала нам возможность создания ядерной энергетики и оружия, прежде, чем мы поняли, легкость, с которой ядерный потенциал может быть получен и использован со злыми намерениями. Наука дала нам огромное количество технологий, которые сделали нашу жизнь разнообразнее, богаче, удобнее и мобильнее, но теперь она вышла из под контроля — например, нависшая угроза глобального потепления. Идея совершенного человека возникла у меня после того, как 12 лет назад я прочитал статью ученого-генетика, который предсказывал, что в недалеком будущем родители смогут отбирать детские гены и, буквально говоря, «конструировать детей». Оказавшись в то время в Лос-Анджелесе, я встретился с Руководителем отделения генетики мозга Калифорнийского технологического института, который мне рассказал, что его сотрудники выявили гены, ответственных за эмоции: «В какой-то момент - и я имею в виду нашу жизнь - родители смогут выбирать уровень эмоциональности для своего ребенка. Вы хотите, чтобы у вас был мальчик — хорошо, но допустим, вы захотите, чтобы он был нежным ребенком — а его могут растоптать, вы пожелаете, чтобы он был жестким, но он может стать хулиганом или даже социопатом... Мы не умеем делать выбор, но стоим перед проблемой, что необходимо будет уметь». Это самая долгая книга, которую я когда-либо писал — в смысле процесса вынашивания, а не количества слов. Когда я начинал свои исследования, 11 лет назад, моей темой была научная фантастика. Сейчас, спустя 10 лет, генетика уже так продвинулась вперед, что составила большую часть содержания этой книги - и остальных, скоро, тоже. Только подумайте: прямо сейчас вы можете получить свой состав ДНК (генетический код) за 9 тыс. долларов, а примерно к 2014 году это будет стоить всего 100 долл. Я провел с моим знакомым генетиком целый день в его лаборатории. Он рассказал мне, что его сотрудники работают над выявлением гена, отвечающего за сон и отдых, и он уверен, что при помощи генетической программы можно будет сделать, чтобы человек за 1 час сна высыпался так, как если бы он проспал всю ночь — это даст людям дополнительные 20-30 лет сознательного существования. Другой генетик сказал мне, что его команда работает над реконструированием пищеварительной системы через генетику, и что люди будущего будут получать питание, употребляя гораздо меньше пищи, чем сейчас. Одно из важнейших направлений исследований, с огромными последствиями для нашего будущего, это генетика старения. Исследователи обнаружили, что это гены программируют нас на старение. В какой-то момент ученые смогут поворачивать вспять гены старения. Это означает, что люди в будущем не будут умирать от старения. Если мы сами себя не взорвем или не уничтожим планету, то через несколько поколений мы не будем стареть и умирать. За последние десять лет были определены гены, отвечающие за такие функции, как зрительно-моторная координация. Родители будущего смогут решать — будет ли их ребенок хорошим спортсменов, и если да — то в каком виде спорта. Если им захочется, чтобы их ребенок был успешным, например, в играх с мячом, то они смогут выбрать гены, чтобы получился именно такой ребенок. Когда я разговаривал с одним выдающимся генетиком о всех достижениях, которые станут общедоступны, он ответил: «Родителям будущего будет озвучена простая истина: если они не захотят усовершенствовать своего ребенка, это их дело, они имеют на это право. Но они должны понимать, что другие родители будут усовершенствовать своих. Таким образом они рискуют, что их ребенок будет рожден в генетически низшем классе. И он никогда не сможет догнать тех, которые родились с избирательными генами». Есть, несомненно, много, много положительных аспектов генетики - таких, как выявление эмбрионов, дети из которых которые родились бы с ужасными патологиями, но в то же время, генетика начинает создавать проблемы, с которыми мы психологически еще не готовы справиться.

У вас много произведений с элементами мистики. А в вашей жизни было что-то, что невозможно объяснить?

Да, было. Мы жили между Льюисом и Глайндом (местечко в графстве Восточный Сассекс в Англии- прим.ред). Дому было 25 лет, но построен он был на средневековых руинах. Когда мы туда въехали в 1999 году, там хозяйничали приведения с времен битвы при Льюисе (13 век – прим. ред.), но мы их оттуда вежливо попросили. Дело было так. Мы жили там всего неделю, когда мама моего партнера по бизнесу, приехавшая погостить из Швеции, спросила: «Вы разрешаете соседям гулять по вашему саду?» Часть нашего сада была огорожена стеной. Она сказала: «Я только что видела 9 человек в странных одеждах, гуляющих по саду». Первое, что я подумал – мадам перебрала с вином. Но затем произошла другая вещь: среди ночи вдруг раздался звонок в дверь. Как-то днем, когда кто-то в доме сидел и читал, сервировочный столик на колесах, приготовленный для вечеринки, вдруг покатился из гостиной в библиотеку. А временами в доме ни с того, ни с сего, появлялся запах сигар. Вскоре я не мог работать в своем кабинете – просто не мог и все. Потом мы узнали что под кабинетом была могила солдата, погибшего в 1264 году в битве под Льюисом. С тех пор я перебрался работать в другую часть дома. Еще до этого дома я жил в бывшем монастыре, построенном на месте римских руин, и там действительно жили приведения. Мы с моей бывшей женой купили этот дом в 1987 году. В тот день, когда мы туда заселялись, мы увидели странную тень, как будто из дома вылетела птица. На другое утро моя жена ушла на работу, а я сел писать. В какой-то момент я пошел налить себе кофе и увидел мелкие проблески света в прихожей. Сначала я подумал, что это блики от моих очков. Я взял кофе и продолжил работать. Когда я пошел обедать, я снял очки - в прихожей произошло то же самое. Так продолжалось пару дней. Как-то я отправился прогуляться с собакой по деревне, ко мне подошел старик и спросил: «Мистер Джеймс, как вам живется с этой серой дамой?» «С какой серой дамой»?- удивился я. Он рассказал, что присматривал за домом у предыдущих хозяев и однажды увидел даму в сером кринолине, выходящую из калитки, она окинула его злым взглядом, и он увидел, что ее лицо было обмазано чем-то серым. Он убежал и больше туда не возвращался. Позже моя теща описала точно такую же женщину, которую она встретила. Потом я получил подтверждение от экстрасенса, что в доме есть зловещее присутствие – скорее всего, женщины-мизантропа. Все три супружеские пары, которые жили до нас в этом доме, развелись. Спустя 10 лет развелись и мы. То, что мы пока еще не можем объяснить, мы называем, паранормальным. Меня всегда интересует: почему мы здесь, что тут было до нас и что будет после нас… Я верю, что есть два вида привидений: пассивные – как та серая дама - которые появляются в определенном месте в определенное время. Я уверен, что это правда. Они, вероятно, охотятся за нашей энергией. Подобно тому, как атмосферные явления или экстрасенсы могут забрать у нас энергию. Каким образом? Я не знаю. Вторая разновидность приведений, которую гораздо труднее принять – так называемые, «умные». Как, например, тень отца Гамлета. Доказательства их существования гораздо тоньше. Но они наверняка есть.

Какая книга сейчас лежит на вашей прикроватной тумбочке в спальне?

Я сейчас в середине процесса написания 9-го романа о Рое Грейсе, поэтому художественную литературу совсем не читаю. Действие новой книги начинается в Нью-Йорке, в 1922году и перемещается в наши дни, в Брайтон, потом возвращается в Нью-Йорк, но в наше время. Я недавно прочитал книгу под названием «Молодой Капоне» - про то, как он начинал. Не многие знают, что вначале была ирландская мафия, «Банда Белая Рука», которая контролировала Нью-Йорк и Бруклин до 1925 года. Главарь это банды Динни Мин вышиб Капоне из Нью-Йорка – вот почему Капоне обосновался в Чикаго на многие годы, пока не вернулся и не захватил власть окончательно.

Герой ваших произведений Рой Грейс имеет реальный прототип?

Да, несомненно. На создание персонажа Роя Грейса меня вдохновил офицер полиции Дэйв Гейлор. Впервые я встретил его, когда он был детективом-инспектором в Брайтоне. Я зашел в офис и увидел, что пол был заставлен коробками с синими и зелеными папками. Я спросил, не переезжает ли он, но он невозмутимо ответил: «Нет, это мои погибшие друзья». ЗдОрово,- подумал я, - извращенец в полиции. На что он объяснил – его только что назначили ответственным за возобновление нераскрытых дел, а в каждом ящике находятся файлы с нераскрытыми убийствами. Затем он сказал то, что меня очень впечатлило: «Я – последний шанс правосудия для жертв и последний шанс для семей, которые находятся в неведении, кто убил их близких» . Я подумал, что это в высшей степени человеческие слова, и когда мой редактор несколько лет спустя спросил, не хотел бы я создать нового героя-детектива, я сразу вспомнил про Дейва. Самое замечательное, что когда Дейв Гейлор, который к тому времени уже дослужился до высокого звания шефа-суперинтенданта полиции и стал начальником регионального подразделения полиции, узнал о том, что стал прототипом Роя Грейса, – ему это очень понравилось. Мы с Дейвом стали очень близкими друзьями, он читает все мои книги, которые выходят, мы с ним обсуждаем, он дает мне бесценные советы, приглашает на различные профессиональные конференции, знакомит меня с полицейскими по всему миру, одним словом, очень помогает мне в моей работе.

В свое время вы написали одну книгу для детей. Почему не продолжили сочинять для маленьких читателей?

Я с удовольствием написал книгу для детей, но это очень сложное дело. Каждый детский возраст имеет свои особенности, свой язык, свою культуру. Мне очень понравился тот опыт, но у меня сейчас столько идей для моей взрослой аудитории, что просто физически нет времени писать для детей. Может быть, когда-нибудь…

Какое впечатление произвела на вас Москва? Что-то запомнилось особенно?

Я был в России дважды – в первый раз в 1985 году, в Москве и Ленинграде (так он тогда назывался), а второй – в 2009-м. Разница между теми двумя визитами - колоссальная. Это как будто, в первый раз все вокруг было черным и белым, а во второй – стало цветным. В 1985 году была очень тяжелая атмосфера. Мало машин, люди одеты однообразно, свет на улицах и в магазинах тусклый, а на прилавках почти нет товаров. Рестораны, за небольшим исключением, были мрачными, а уровень обслуживания в отелях - очень низким по сравнению с британским или американским. Но во второй приезд я нашел Москву очень изменившейся. Она ожила! Яркие огни, оживленная жизнь, люди хорошо одеты, позитивны, много замечательных ресторанов, обслуживание в отелях на высшем мировом уровне! Мне все это очень понравилось, и я мечтал еще приехать.

Вы пишете книги, киносценарии, ведете программу на радио, выступаете с лекциями… Если бы пришлось выбрать что-то одно, что бы вы выбрали?

Да я практически выбрал. Долгое время я чередовал продюсирование фильмов с писательством. Но на самом деле мое сердце всегда принадлежало написанию книг, я думаю, что часть ответа ниже: когда я обучался кинематографу в конце1960-х, я влюбился в раннее российское кино, например, в фильмы Эйзенштейна, и во французский кинематограф. Я обожал фильмы Дюра, Грилье, Годара, Шаброля… Все это оказало влияние и на мою писательскую деятельность, и на кинематографическую. Но сочинять романы я люблю больше всего. Я думаю, что мой жизненный старт в качестве киносценариста очень помог мне в становлении писательской карьеры. Каждый сценарист когда пишет сценарий для кино, всю дорогу держит в голове три слова. Три очень простых слова: ЧТО ПРОИСХОДИТ ДАЛЬШЕ? Это почти как мантра. Для меня самый главный урок, который я вынес из производства в кино ТВ: пошаговое продвижение и параллельный монтаж. Мне нравится перемежевывать, как бы монтируя, разные характеры и сюжетные линии, это очень кинематографический прием. И мне всегда нравилось читать романы, где это есть. Между кино и телевидением существует большая разница, т.к. в кинотеатре аудитория как бы «захвачена в плен», и там действие на экране может позволить себе разворачиваться медленно, в то время как телезритель ждать не будет. У меня был опыт работы над ситкомом в США, и я извлек оттуда важный урок: правило американского ситкома – зритель должен смеяться каждые 12 секунд, иначе ситком потеряет аудиторию. Я перенес это правило на написание детективов – не смеяться, конечно, каждые 12 секунд, но давать такой поворот, зацепку, которая держала бы читателя в напряжении, удивляла его. Смех и страх – очень близкие эмоции, одна дополняет другую. Вы смеетесь, защищаясь от страха. А когда перестаете смеяться, становится еще страшнее. Многие величайшие детективные романы и фильмы обязательно содержат в себе юмор – как пример, «Молчание ягнят». Ранний фильм Романа Полански «Тупик» - великолепный пример напряженности, страха и чистой комедии. Но помимо всего, огромное удовольствие от написания романа по сравнению со сценарием вот в чем: в создании кино и телепродукции ты являешься частью огромного производственного сообщества, где большое количество разных людей работают над созданием финального продукта. У вас два, а то и три продюсера, каждый из которых утверждает, что это его фильм! Режиссер утверждает, что - его! Оператор доказывает, что это его фильм, потому что без него ничего бы не было! 2, 3, 4, главных актера уверяют каждый, что это - его! Композитор говорит, что – его фильм! Художник уверен – его! В итоге вы вынуждены находить компромисс, т.к. все они пребывают в долгой творческой борьбе от начала до конца. С книгой все совсем иначе – это только я! И я не должен менять слова, если не чувствую необходимости. Мне это нравится!

http://woman-space.ru/leisure/people/2548/